Год сорок третий, Украина. Под Белой Церковью мглист закат.
К Днепру течет врагов лавина, горит земля, держись солдат!
И связи нет, и нет похлёбки, и где чужие, и свои?
Вздохнув, промолвил взводный робко: «Ну, рядовой Петров, ... ползи!»
И он пополз, связист – мой батя, шнур, две катушки на спине.
Впрямь из окопа, как из хаты, в кромешный ад на той войне.
А рядом танки грохотали, не оторваться от земли.
И все нагрудные медали еще в тылу, а здесь бои!
И под обстрелом вся равнина, чья пуля может зацепить?
Вот, рядом вдруг рванула мина, успел обрыв соединить!
Затих, к земле нагнувшись ближе, в руках зажав шнура конец.
Как будь-то взводного он слышал, кричал который: «Молодец!»
Ступня в крови, глупей нет кары, быть оглушенным и хромым.
Отца под утро санитары в санчасть доставили живым.
Михаил Петров
