На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Пучеж и его жители

334 подписчика

Курьёзы

   Мне нравится сидеть у костра с друзьями-охотниками, следить за пляшущими на сухих сучьях огоньками, слушать неторопливые, а то вдруг вспыхивающие, как порох, разговоры. Правда, такие вечера редко выдаются в жизни охотников. Добытчики пушнины охотятся, как правило, по одному, редко по два-три человека. А уж о бригадах по копытным и говорить нечего, у них всё бегом, всё вприпрыжку. Приехали в лес, «обрезали» один квартал, второй, третий, пока не обнаружили по выходным следам зверя. Быстро встали на номера в разных местах квартальной просеки, загонщики с криком прочёсывают квартал. Бывает зверь бежит в другую сторону от стрелков или прорывается через оцепление, надо быстро перехватывать, опять вставать, гнать. А если уж подранок получиться, то не только отдохнуть у костра, а и перекусить некогда: надо обязательно добрать зверя.

   А вот при открытии утиной охоты часто собирается бригада, вернее, артель, из 10-12 человек. Здесь бывают свободные минуты, позволяющие охотнику отвести душу.

   В один из теплых осенних дней мы сидели вокруг жарко горевшего костра. Из леса уже надвигалась плотная темнота, оставив место только вокруг костра. На болоте слышались голоса и шумные всплески устраивавшихся на ночёвку уток, уже немного отошедших и успокоившихся после вечерней стрельбы.

   Открытие охоты в тот год было удачным, более 20 добытых уток лежали на брезенте, натянутом между берёзами и укрывавший от дождя самодельный стол с остатками ужина.

   Разговоры начались, конечно же, об охоте. Павлыч предложил каждому рассказать наиболее курьёзный случай из своей охотничьей жизни.

   - В прошлом году мы с сыном пошли на второй или третий день после открытия охоты на Ячменку, прихватив с собой собаку, - начал первым Вадим, с малых лет смотревший на мир через прорезь прицела. – Идём по берегу, ружьё наготове. Рекс по камышам шастает. В одном месте вспугнули жирную крякву. Мы её срезали. Потом вторую, третью. Рекс исправно доставал нам убитых уток, а вот на третьей споткнулся. Подплыл к ней, ухватился и потащил к берегу, но потом бросил и вернулся. Посылаю снова, результат тот же. Он подплыл к утке, понюхал, сделал вокруг неё круг и назад. И так несколько раз. А утку течением уносит всё дальше. Жалко. Сын отказался сплавать за ней – холодно. Пришлось самому раздеваться полностью и плыть. А собака рядом плывёт. Потом подплыла к утке и потащила её на другой берег.

   - Рекс, - кричу, - куда, паршивец, утку потащил, я же туда не доплыву. А он ноль внимания. Чувствую, замерзаю. Повернул обратно, слышу, и Рекс за мной плывет. Обернулся, - ага, утку тоже тащит. Плыву дальше. Вдруг сын кричит, что утку Рекс бросил. Ну что ты делать будешь? Плыву к ней сам. Взял в зубы за клюв и к берегу. А Рекс возле меня плывёт и так ехидно посматривает, как будто сказать хочет: ну и дурак. Еле добрался я до берега. Рекс тоже вылез, отряхнулся, обдав нас брызгами воды, и уселся, как ни в чём не бывало, возле уток.

- Ну ты, отец, даёшь, - говорит сын. – Зачем тебе Рекс, ты сам работаешь, как хорошая собака!

Дружный смех стал наградой рассказчику.

   - А я помню, как Лексеич одним выстрелом сбил сразу двух уток, - вступил в разговор самый молодой охотник Сеня Козелков. – Мы тогда на Ожгулихе охотились. Но самое-то интересное в том, что в этот вечер никто из нас больше не добыл ни одной утки, а у Лексеича одну утку деревенская собака спёрла.

   - Павлыч, а помнишь, как твой Байкал сначала к тебе чужих уток приносил, а потом и твоих перетаскал куда-то? – обратился к нашему старейшине Николай Кучкин.

   - Помню, конечно, - ответил Павлыч, - но лучше я расскажу о кабаньей охоте, такое со мной, да и с любым из вас, копытников, навряд ли когда-нибудь было. Стою я на номере. Дорога метрах в пятидесяти поворачивает вправо. Там стоял Александрович (показывает на меня), помнишь? (Я подтверждаю). Стою, жду. Уже стали чуть слышны голоса загонщиков, как сзади меня у поворота что-то зашумело. Смотрб и глазам не верю: в оцепленный квартал из соседнего перешли три кабана. Но стрелять мне нельзя: кусты густые, и там дальше Александрович стоит. Сердце бешено стучит, руки трясутся. Ещё бы, такая дичь, а стрелять нельзя. Но успокоился немного и жду, надеясь, что кабаны из кустов выйдут в мой сектор стрельбы. И точно. Копаясь в земле, кабаны медленно вышли из-за кустов. А загонщики всё ближе, голоса уже хорошо слышны. Кабаны насторожились, встали, ушами двигают – слушают. Медлить нельзя. Поднимаю ружьё, прицеливаюсь по лопатку переднему, нажимаю на спуск. Вижу, что кабан падает. Быстро перевожу прицел на второго кабана, стреляю из другого ствола. Кабан падает, но медленно поднимается и ползёт к кустам. Быстро перезаряжаю ружьё, добираю подранка, ищу третьего, но его и след простыл.

   До сих пор не понимаю, почему кабаны шли навстречу загонщикам? Было ли такое ещё у кого? – завершает рассказ Павлыч.

   Мы дружно подтверждаем, что ни у кого ничего подобного не было, и о таком мы раньше не слыхали.

- А вот ещё был случай, - продолжал Павлыч. – Стоял я на вырубе. Справа, метрах в сорока, густые заросли молодого ельника, слева – густой «карандашник», а передо мной чисто, только кое-где небольшие кустики можжевельника. Но чувствую, что загон «пустой», т.к. Сеня Козелков кричит уже возле еловых зарослей. Раскрываю ружьё, хочу вынуть патроны из стволов. В это время из ельника выбежало стадо кабанов, голов двадцать, не меньше, и прямо на меня. Поверьте, у меня аж в глазах потемнело. Быстро захлопываю ружьё, прицеливаюсь  в здорового секача, бегущего первым. Выстрел. Передние ноги кабана подкашиваются, но задние продолжают яростно работать, и, пропахивая рылом борозду в земле, кабан ползёт ко мне. Второй выстрел успокаивает его. А остальные кабаны скачут через дорогу в кусты, часть повернула вдоль стрелковой линии. Мне бы перезарядить ружьё и стрелять, пока кабаны были недалеко, а я от неожиданности растерялся и о ружье позабыл. Когда очнулся, было поздно, все кабаны убежали. Вот ещё как бывает.

- Александрович, ну-ка расскажи как ты с двадцати метров в лося не попал? – подковыривает Вадим.

   - Не с 20, а с 21, поправляю я. – А промазал – это точно. Вот говорят, что неинтересно в лося стрелять, как в сарай, не целясь попадёшь. А вспомните, сколько допускается промахов, казалось бы, из выгоднейших позиций. Ну бывают случаи, что зверь выскакивает неожиданно, охотник не готов его встретить. Иногда просто зазевается или отвлечётся от наблюдения за порученным сектором.

   - Я тоже думал, что ты зевнул, - перебил меня Вадим. – Я на соседнем номере стоял. Вижу, лось бежит прямо на него. Потом встал, а выстрела нет, неужели не видит? Посмотрел на него, нет, стоит и целится. Ну, думаю, сейчас ошкуривать будем. Но что-то долго не стреляет.

   - Потому и долго, что лось стоял ко мне грудью, т.е. стрелять надо было «вштык». Вот я и ждал, когда он повернётся хоть немного. А он стоит и на меня смотрит. Ну не выдержал и шарахнул прямо под морду. Глянь, а лося и нет. Потом выскочил из кустов метрах в 90, выстрел его уже не достал. Смерил расстояние – 21 метр с сантиметрами, тогда как в консервную банку попадал с 50 метров.

- Значит, смотрел на лося, а не ружьё, - резюмировал Павлыч.

   - А в другой раз лось на меня выскочил метрах в десяти. Правда, я его увидел далеко, но ждал с одной стороны елей, а он  повернул и обежал их с другой. Но стрелять пришлось не целясь, просто по стволам и только один раз – просека узкая была. Посмотрел – крови нет, хотя по следам прошли метров сто. Обозвали меня мазилой и поехали дальше. Хорошо, Вадим усомнился, что с такого расстояния я не попал. Решили посмотреть выход лося из квартала и не нашли. Оказывается, он отбежал метров 170, встал за кустами и стоял до подхода загонщика, которого мы оставили, а сами встали на номера. Оказалось, пуля прошла через легкие, кровь наружу не выходила, т.к. рана на морозе быстро затянулась, а кровь скопилась внутри.

   - А у меня был случай, - снова вступил Вадим, - правда, это было лет 10-12 назад, когда я одним выстрелом двух лосей убил.

- Ну, уж ты так загибаешь, что и не разогнёшь, - возмущённо зашумели охотники.

   - Честное слово даю. Правда, подтвердить некому, из той бригады здесь никого нет. А как дело было. На меня вышла из кустов лосиха. Спокойно так, видимо, где-то тут недалеко лежала, а голоса загонщиков её подняли, но ещё не напугали. Из-за кустов мне видна только голова и часть туловища. Но убойное место (под лопатку) хорошо видно. Туда и целюсь. Выстрел, лосиха падает.  Подхожу, а за кустами два лося лежат. Видимо, момент выстрела из-за кустов вышел лосёнок и попал под пулю. Она прошила его насквозь и поразила лосиху. Вот так, одним выстрелом закрыли две лицензии: на взрослого и на сеголетка.

   И долго ещё вспоминали охотники курьёзные случаи, добродушно посмеиваясь над собой и другими. Наверное, рассказов хватило бы до утра, если бы Павлыч не вмешался.

   - Ну всё, хлопцы, спать. А то на утренней зорьке клевать носом будете, да ещё перестреляете друг друга. Не последний раз встречаемся, ещё наговоримся.

В.А. Лебедев, газета «Ленинское знамя» от 14 декабря 1991 года.

Картина дня

наверх