29 октября 1967 г. Закладка капсулы со списком погибших воинов-пучежан. Сурков А.М., Е.Е.Петрова, Панкратов С.Е.
Двадцать два года нет войны, а все еще отзывается она тяжелым эхом в памяти, все еще тревожит сердце. Иной раз и не заснуть никак: то канонада гремит, будто наяву, то стрельба слышится, то гитлеровского «тигра» видишь. Ворочаешься, ворочаешься – уснешь, наконец. Но и сон не слаще. Чаще все товарищи убитые снятся… Очнешься - подушка вся от слез мокрая.
И удивляюсь на себя, что это я, бывший гвардии сержант Степан Панкратов, так раскисать стал. Видно, все-таки душевные раны с годами все сильнее кровоточат, все мучительнее болят.
Меня вот часто спрашивают: какое самое яркое событие было для меня в дни войны, и удивляются, что не могу я ответить на этот вопрос. А как на него ответить, если каждый день, каждый час священной народной войны был ярким событием. Разница только одна: одни события были тяжелыми, другие - радостные. Но вот главное, что запомнилось: ни в один, даже в самые тяжелый день не было среди бойцов безумной паники. Крепкий дух русского народа жил в каждом воине.
Слушая безрадостные сводки советского информационного бюро об отступление наших войск, люди мрачнели, но с мужеством не прощались.
«Раз отступают, значит, так надо, значит, берегут силы для решительного удара»,- уверены были все.
Ликующую весть о победе наших войск под Сталинградом я встретил в госпитале: в одном из крепких боев под Курском ранило меня в ногу. Наступил благоприятный для нас перелом в войне. Мужала Родина. Появилась новая мощная военная техника. И я изменил своему «максиму», решил сменить профессию пулеметчику на танкиста.
Семь месяцев учебы в Ульяновске - и нас посылают в Нижний Тагил за новыми Т-34, а откуда- на фронт, в бой! Так я попал на 1-й Белорусский фронт в танковую армию под командованием генерала Богданова. Но каждый день гибли люди! 66 машин нашего полка участвовала в первых боях за освобождение наших и польских городов. Только пятнадцать вошли в Берлин.
Отступая, враг зверел еще больше. Мы шли через сожженные деревни, по промокшей от крови мирных жителей земли. Фашисты неистовствовали в своей жестокости. Они приказывали людям ложится, и танки проезжали по человеческим телам, как по мосту.Мы смотрели на обезображенные тела и клялись бить врага беспощадно, бить, пока хватит сил.
И мы сдержали свое слово. Только наш экипаж уничтожил три фашистских «пантеры», не считая другой немецкой техники. А приходилось трудно, очень трудно. Иной раз по целым суткам не вылезали из танка. День и ночь шли бои. Подвиг? Да это был подвиг. Но только тогда, в те горячие дни, никто не думал о таких возвышенных словах. Просто каждый делал то, что было в его силах и даже то, что казалось невозможным. Но и не только мужество играло роль. Иной раз хитрость, смекалка была нужнее. Мне не забыть случай, который произошел с моими товарищами. Кончилось горючее, а заправится поблизости негде. Такое вообще-то грозит гибелью: ведь враг не ждет. Тогда один из членов экипажа проник в ближайшее селение, где расположились немцы, переоделся, раздобыл лошадь и увез со склада бочку горючего. Фантазия? Нет, это правда! И такое тоже не возводилось в подвиг, просто товарищ «такой-то» не растерялся в трудных условиях.
Вот осталось уже немного. Нас встречает цветами ликующая Польша, вот вступаем мы на немецкую землю… Но все равно еще гибнут люди… Всего месяц не дожил до конца войны мой любимый командир. Осколок разорвавшегося снаряда смертельно ранил его. Погиб и командир орудия. Из всего экипажа вернулись на родину трое.
Я попал домой только летом сорок шестого года. В июне в Германии была организована выставка советской военной технике. Попал на неё и наш Т-34. Меня как механика-водителя при нем оставили в качестве гида.
С.Панкратов, газета «Ленинское знамя» от 11 января 1968 г.
