На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Пучеж и его жители

334 подписчика

Пучеж. 1861г.

От Твери до Астрахани. Волжские заметки. Михаил Семевский.

"Отечественные записки" т.141. 1862г. /отрывок/.

7 июня 1861 года.

Вечерело, когда пароход, пыхтя и отдуваясь, круто повернулся и медленно поплыл к Пучежской пристани. Предо мной, на высоком, правом берегу реки Волги, подымалось селение с полдесятком каменных церквей и с рядом деревянных домиков, теснящихся к полусгнившей деревянной набережной.


Вправо от пристани, по берегу, близ собора, вытягивался небольшой, но тщательно обсаженный бульвар; влево угрюмо выглядывал двухэтажный каменный дом с облупившимися стенами. У берега стояло пять или шесть судов; далее громоздились брёвна, доски и дрова.

Герасимов С.В. – Иллюстрация 3-го действия драмы Островского А.Н. “Гроза”.

Пучеж показался мне каким-то глухим, пустынным уголком, обходимым не только чиновным, но даже и торговым людом. Эта пустынность навела меня на мысль остановиться в Пучеже. Вообще говоря, в прогулках по России гораздо приятнее закидывать якорь где-нибудь в селе, на посаде, в ничтожном городке. В этих уголках всё так просто, так безискусственно, так искренно… В больших же городах, в особенности, в городах приволжских и губернских, всегда рискуешь попасть либо в круг так называемых "образованных" людей, от которых бежишь и из северной Пальмиры, либо в круг чиновных властей или малочиновных педагогов. Что и говорить: между ними попадаются сплошь и рядом люди, с которыми нескучно проведешь время; но в них мало своеобразного; от них не услышишь, либо весьма редко, характеристические подробности о крае; словом… в них вы не найдете костромитян, нижегородцев, казанцев, саратовцев: в них вы увидите петербуржцев, либо тянущихся быть петербуржцами… Где подслушаете вы характеристическое предание, оригинальное мнение; где набредёте вы скорее на те или другие материалы, пригодные вам в этнографическом или историческом отношении? Уж, разумеется, не среди этих господ! Впрочем, теперь не до них.

Чемодан мой на берегу; его подхватили две толстенькие, краснощекие пучежки, и я плетусь за ними, пробегая записную книжку, полную разных выписок. А! вот что-то о Пучеже. "Пучеж - изрядный посад Костромской губернии - гласит одна из наших выписок - расстоянием от Петербурга в 1085, от Костромы в 182 верстах. Посад этот назывался прежде слободой Пучищем, что видно из грамоты царя Михаила, данной её жителям. В посад преобразована эта слобода в недавнее время. Жителей в Пучеже 1166 ч., домов 208".

Кустодиев Борис Михайлович. 1913. Две купчихи

- Фатеру, что-ль, батюшка, вам-то? - раздался под моим ухом голос какой-то старушки мещанки.

Я не собрался ещё ответить, а старушка бойко заговорила: - Ко мне, батюшка, ко мне! у меня "комната", совсем слободная, комната совсем чистая. Князь В-ий, вы чай изволите их знать? здешний помещик, намеднись ещё у меня стоял. Так и говорит: ни у кого и не стану, окромя тебя, Ольга Фёдоровна.

После столь сильного авторитета, я не задумался занять комнату Ольги Фёдоровны. На столе самовар. В комнате действительно чисто, уютно. Я не замедлил втянуть старушку в беседу.

Маковский Константин Егорович 1868. Разговоры по хозяйству

- Какие у вас молоденькие да хорошенькие девушки носильщицами на пристани.

Архипов Абрам Ефимович. Крестьянки на берегу Волги

- Так, батюшка, так… Пучежская девонька ништо… только ноне больно уж воли-то им много дано. Совсем от рук-то отбиваться зачали; стыда опять такого же нет... В наше-то время смела б девка выйти за ворота? и... и... и думать не моги! День-деньской дома сиди; а уж коли в гости к подруженьке-то выйтить, так жди, подожди ночи... а там ништо: пожалуй и отпустят. Да и вышедши, бывало, за ворота, гляди во все стороны, нет ли где мужчины, чтоб и следочка-то твоего не увидел... А ноне што! народ, вишь, больно слабок стал: день деньской-то скалит зубы, на пристани аль на базаре, а уж про то, что в церковь девки ходить зачали - и говорить нечего…

Кустодиев Борис Михайлович. 1919. Девушка на Волге

Кустодиев, Борис Михайлович. Купчихи на Волге

- Как, разве в ваше время не ходили девки в церковь?

- Да ведь это годков пятнадцать, да и того што ль не будет, как девки-то в церковь ходить зачали… А у нас этого в Пучеже и заведения не было… потому, коли девонька-то по церквям толкаться зачала, ну, в общебстве и заговорят: "вона! Акулька такая-то в христовы невесты выйшла!... значит, из ряду невест-то вон." Так все и заговорят. Так, бывало, побываешь на светлу заутреню, а в посту на духу, да так годок и не ходишь… За то крепости-то больше было промеж нас-то, а по жизни и святость-то Бог посылал и чудеса всякие на Пучеже творил...

Григорий Карпович Михайлов. Девушка, ставящая свечу перед образом [1842]

Нестеров Михаил Васильевич. За Волгой. 1922

- Какие чудеса?

- Обнааковенно какие: явления всякие божественные, мощи-то нетленные…

- Я не слыхал, тётенька, чтоб у вас в Пучеже были мощи!

- Да вот как было… я те расскажу - начала тетенька Ольга Фёдоровна, опрокидывая чашку и ближе придвигаясь к столу. - Я ещё невеличка-то была; правил у нас церковный староста Тарас Иванович пол-от в пушавинской церкви Воскресения Христова; вон как шол-от ты сюда, так она от тебя влево-т осталась за оврагом… Ну, ништо, работка шла споро… Как стали ломать в олтаре пол-от, так у рабочего-то так руки и отнимись… Отошли по-малости… Он за лом: кирпичи там што ль какие ломать... Руки-то у него опять отнимись... Да этаким манером до трех вишь раз… Что за причина? - позвал Тараса Ивановича. Старик-от (царствие ему небесное!) был из себя благочестивый такой: подошел он, стал на коленки, глядит промеж кирпичей: а там - свод-от, а под сводом-то гробочек целёшенек, только-что крышечки на нем нет, и стоит, ровно как сейчас поставлен. Отпели панафиду, разобрали кирпичок руками-то полегоньку и вынули гробик… а в нем старец-монах.

- Нетленный?

- Как быть следует монах, да и только. Как это его вынули, пучежские-то все сбежались. Я как теперь на него гляжу: росту малого, бородка черная, с проседью, лопаточкою; сам этак из себя высохший, целёшенек, на правой только ножке кусочек этак выгнивши, потому человек сотворен из земли, а уж земля беспременно своё возьмет, хоть маленький кусочек, а возьмет… Старушка тут одна была: прости, говорит, отче, что за носик я тебя пощупаю! Так ведь и пощупала; носичек-то мягонький такой… А тельцо-то его как есть спеленаато… Хвост-от значит от одёжи, из-под него да на ноги наложен… Вынули его с гробочком, поставили в амбаре церковном, обложили всего ваткой, а от него так и пошло, так и пошло благовоние…

- Были исцеления?

-Многое множество; верующим-то много помогало. Хромые, слепые, кликуши всякие - все притекали к нему. Сто-одиннадцать чудес о ту пору было; им и опись есть в пушавинской церкви… А из-под него-то, сказывают - видать я этого сама не видала - живой ключ бить зачал…

- Как звали этого монаха?

- Надписи-то, значит, на гробе не обрели, а кликуша одна, как бить её зачал бес в амбаре-то, так она и возгласила: преподобный отче Иаков, помоги! Иаковом вишь его называла. Стали глядеть по книгам церковным, ан и впрямь в монастыре-то, что был в старину при церкви, значится два: схимонах Иаков, да схимонах Григорий. Так этот, стало-быть, Иаков-то и обретен. С месяц довелось ему выстоять в амбаре-то, а там вышло из Питербурха указ, что зарыть, мол, его под спуд… Так и зарыли: сзади алтаря в ограде вырыли яму, выложили кирпичом, да заклали досками. Так что же вышло-то? - в ночь ведь одну памятник на могилку построен был, каменный весь; по чьему уж это благочестию - не ведаю. А недели с три, сижу я это с матушкой покойницей под окном, глядь: ан народ весь-от бежит в пушавинскую церковь. Маменька-то (дай Бог ей царствие небесное!) взглянула из окна, да и кричит: куда вы бегите-то? А ей сказывают: да могилка-то, вишь, старца Иакова провалилась, так, почитай, весь гроб виден-то стал в дыру… Побежали и мы. И впрямь: амень-то опустился вниз, да сквозь доски-то и виден гробочек-то, да новая крышка на нем… Ведь опять пошли исцеления всякие, покедова не поставили камень-то, как следует, да засыпали землей дыру-то…"

Prokudin-Gorskii. Posad Puchezh. Mogila v ogradie Zariechnoĭ tserkvi. 1910

8 июня 1861 года.

Солнышко только-что заглянуло в окна небольшого домика Ольги Фёдоровны Шиловой, моей доброй хозяюшки, когда я внезапно был разбужен каким-то странным шумом. Лежа на полу, на мягкой перине, потягиваясь и протирая глаза, я долго не мог объяснить причину странного шума: точно сотни галок и ворон собрались под окном и кричали, что есть силы. Подхожу к окну и вижу на противоположной стороне улицы, на перекрестке, за длинными столами, стоит десятка три пучежских мещанок с ковшиками и горшками молока, с корзинками яиц и т.п. товаром. Сегодня четверг, день базарный, и пучежские гражданки сошлись ради торга и задушевной беседы, т.е. передачи всякого рода сплетен.

Кустодиев Борис Михайлович. 1906. Ярмарка

Кустодиев Борис Михайлович. 1908. Ярмарка

И боже, что это за беседа! Несмотря на то, что меня отделяло от них неболее двадцати шагов, я ничего не мог разобрать: говорили все, наперерыв одна перед другой. Так продолжалось часа два. Затем эти гражданки Пучежа, в душегрейках, платках, косынках, рассыпались по домам; улицы опустели, и только изредка на деревянную мостовую выступал козёл, либо вылезала из подворотни свинья.

Кустодиев Борис Михайлович. 1912. Купчихи

«Глухое и пустынное место»; немудрено, что оно могло понравиться «пустынным людям» - повторял я, пустившись в «обход» достославного Пучежа. По бокам деревянной, кой-как сколоченной мостовой, вытягиваются домики, нередко в два этажа, за то почти все подпертые бревнами, скосившиеся наперед, либо осевшие на один угол, либо осунувшиеся наконец на оба противоположные угла, так-что посреди дом выходил ровно-как разломанный.

Кустодиев Борис Михайлович. 1909-1917. Изба. Костромская губерния

- Что бы это значило? - бедны ли жители, скопидомы ли они; во всяком случае, что за странная притча жить в таких домишках, в то время, как небольшого бы труда стоило поправлять их ежегодно? Ведь лесу, чай, не занимать стать, а, судя по величине домов, нельзя думать, чтоб бедность одолела хозяев?

- Так-то так, сударь, ответил мне знакомый мещанин, обязательно предложивший свои услуги быть моим чичероне: - бедность ещё, благодарить Бога, невеличка ещё, да видите, что город то норов. У нас, что ни дом, то семья большая, живёт-то под одной кровлей, да по разным углам в разделе. Один дом, а смотришь - у них по клетушке поделившись на две, на три, иногда даже и на четыре семьи. Вот захочет один обновить угол, станет говорить братовьям: дом-де надо поправить. Куда тебе! «Достатку, говорят, нет; перестраивай, коли хошь, весь дом на свои деньги, а нам несподручно». Одному выйдет несподручно, другому тоже; третий и махнет рукой: авось, мол, ещё простоит! На этих-то авоськах и стоят пучежские домишки.

Герасимов С.В. – Заставка 5-го действия драмы А.Н.Островского “Гроза”.

Впрочем, и домишки, быть может, найдут себе восстановителей, как нашли же, наконец, пучежские ряды, после тех ожиданий, и строителя, и средства на постройку: это два деревянные сарая, с приличными разгородками, чинно красуются посреди посада. Залюбовавшись на них и осторожно выступая по клавишам мостовой, я не забыл пушавинскую церковь. Отправимтесь туда. Вот овраг, на дне которого журчит река Пушавка; над ней мост, создание не пучежского «общебства», а единого из их купцов. Строитель умер, и мост едва ли дождётся вас, любезный читатель: его столбики и подпорки ждут только вешнего льда, чтоб заставить забыть пучежан о полезной постройке единого из их сограждан.

Иван Иванович Шишкин. Мост через речку. 1870-е.

Вот и церковь Воскресения - каменная, красивая, постройки XVI столетия. Она подымается на берегу Волги, на живописном месте, из-за каменной же с башенками ограды, широко раскинувшейся вокруг божьего храма.

Prokudin-Gorskii. Posad Puchezh. Obshchīĭ vid Zariechnoĭ tserkvi 1910

- Здесь был мужской воскресенский монастырь, основанный в 1590 годах митрополитом Иовом, впоследствии патриархом всея Руси; когда в 1764 году стали закрывать многие обители, тогда (так передал мне отец дьякон) стали спрашивать пучежан: могут ли они обеспечит существование монастыря хотя бы 50 рублями ассигнациями ежегодного дохода? Но на Пучеже не нашлось жертвователя, и монастырь закрыли.

Prokudin-Gorskii. Posad Puchezh. Zariechnaia tserkov 1910

Кроме главной церкви Воскресения Христова, есть еще тут теплая церковь Рождества Богородицы; под одним из пределов ее, Михаила - архангела, обретено тело схимонаха, наименованного от кликуши Иаковом. Судя по месту, оставшемуся в ограде, монастырь был велик. Церковь имеет кой-какие достопримечательности; интереснейшая из них - плащаница, шитая золотом на алом полинявшем бархате, вещь замечательная по работе, а еще более по старине: это вклад патриaрха Иова (конца XVI стол.).

Пучежская плащаница. Новгород. 1441г.

Кроме этого памятника, любопытна здесь стенопись, подновленная, в прежнем однако виде, в конце прошлого века. Сколько мне ни случалось рассматривать по нашим старинным церквам стенное письмо, никогда я не встречал таких оригинальных, и по композиции, и по выполнению, рисунков. Вот, направо от входа, в облаках стоит Иоанн Лественник; к нему ведет длинная лестница, по которой ползут один за другим епископы, иноки, священники в рясах, ризах, клобуках и камилавках. Всходят они осторожно; и немудрено: под ними пылает огнь ада кромешного; из него высунулся бес, далее другой, третий, еще и еще... Бесы вооружены крючьями: ими они силятся тащить грешников, и это им удается. Вот один apхиepeй пошатнулся; другой стремглав летит головой вниз: бесы с радостью принимают его в свои объятия... Вот библейские притчи в лицах: блудный сын; вот расслабленный пред Спасителем; далее - пир у богатого: вот псы, лижущие гной на язвах Лазаря, блудница и проч. В амбразуре окон – лики святых; из них один нагой, худой пустынник, прикрытый только бородой, а она вытянулась до пят: этот образ встречается везде, где сохранилась стенопись. Вот, прямо пред алтарем, вся стена занята размалевкой всех мук страшного суда: тут терзается клеветник, повиснувший на пригвожденном языке; блудодей, прикованный к столбу: пламя обвивает среднюю часть его тела; скупец, убийца и проч. и проч. Спору нет, что большая часть этих рисунков общи с подобными же размалевками в других старинных церквах; но исследователь народной старины всегда найдет в уединенных церквах, подобных пушавинской, немало вариантов своеобразных и характеристичных. Вот почему нельзя не пожелать, чтобы туристы - а число их множится - сохраняли бы эти остатки старины в рисунках или фотографических снимках; это тем более необходимо, что год-от-году подобные стенописи, несмотря на замечательное достоинство старинных красок, тускнеют, плесневеют от сырости, штукатурка трескается, осыпается, и при этом в большей части церквей не только не подновляют рисунков, но вовсе закрашивают, так-как стенопись не допускается ныне в новостроенных церквах.

Роспись плафона восьмерика церкви Воскресения в городе Пучеже. Деталь. 1789 г.

Реставрация фрагментов настенных росписей в церкви Воскресения, г. Пучеж. 1789.Реставрация 1993—2002 Фреска над входом – Ангел, повергающий на землю камень. Фрагмент композиции «Апокалипсис». Пучеж. Церковь Воскресения. (1789) .

- По поводу последнего обстоятельства (так довелось мне слышать от некоторых), нельзя сказать, чтобы старинная стенная иконопись изображения библейских притч в лицах, либо страшного суда была бы неуместна; сколько я заметил, народ с большим любопытством рассматривает подобные рисунки, и они производят сильное впечатление на умы горожан и поселян; разумеется, впечатления эти самые благотворные для нравственности народа: яркие, грубоватые и чудовищные изображения грешников в аду, поверьте, несравненно сильнее действует на воображение народа, нежели все отвлеченные назидания и разглагольствования...

Кустодиев Борис Михайлович. 1918. Под сводам старинной церкви

Прислушиваясь к этим рассуждениям, я стал рассматривать старинные книги и рукописи пушавинской церкви. Между ними любопытен синодик, толстая рукопись XVI столетия, с рисунками, поминаниями царской фамилии, боярских родов, патриархов и проч.; в ней, согласно вчерашнему рассказу мещанки Шиловой, в главе списка монахов бывшей здесь обители значится схимонах Иаков.

Близ алтаря у ограды, выходящей на Волгу, лежит камень, без надписи; земля вокруг вытоптана: видно, что набожные пучежане часто посещают эту могилу.

- Кто в ней лежит?

- Неизвестно, отвечал отец-дьякон: - какой-то схимонах: его тело обретено 24 мая 1799 года нетленным под церковным приделом во имя Михаила-архангела. Какая-то кликуша тогда же назвала его Иаковом; но с-тех-пор, как обретенное тело приказано вновь зарыть, мы просто поминаем в день его обретения: «зде лежащего»...

ВОЛКОВ Ефим - У монастыря

Теперь отправимтесь в университет посада Пучежа - в его приходское училище.

Чуть не за полверсты от него мы услышали крик, визг, детский смех и лепет. В бедной комнате старого дома помещается более 30 мальчиков и 26 девочек (по случаю какого-то праздника девочек в этот день не было). Шум и крик стих, как мы вошли в сей храм народного образования. Учитель был на минуту отлучившись: вот почему такой гвалт был в классе.

- За что ты поставлен на коленки? спросил я русую, кудрявую головку, торчавшую на коленях с книгою в руках у печки.

- Улёка не зналь, ответил преступник, потупившись в книгу. Прибежал учитель, переполошенный нежданным визитом. Мы разговорились; учитель оказался весьма почтенным господином, знающим, и делающим своё дело: все мальчики читали толково, многие писали чисто и даже правильно.

Михаил Нестеров. Экзамен в сельской школе. 1884

- Нелегко, впрочем, достаются и эти маленькие успехи, говорил между-прочим учитель: - средства, училища самые ничтожные, со стороны посадских жителей внимания к нему никакого! Вся сумма, отпускаемая обществом, состоит в 225 рублях: из них 130 рублей получаю я жалованья, 50 идет священнику-законоучителю, затем 45 рублей остается на ремонтировку здания, библиотеку и содержание сторожа. Я несколько раз уговаривал жителей - хоть сколько-нибудь подумать об училище, и наконец добился, что общество положило: купечество при взносе гильдейских денег давать по 20 коп. с рубля в пользу училища, а мещане обязались платить ежегодно по 10 коп.; в случае рождения сына 10 коп., если родится дочь, то 20 коп. и т. д. Все это, впрочем, кончилось почти одними обещаниями: из 26 человек купечества взнесли деньги только 8, а мещанство не выплатило и половину обещанного.

Богданов-Бельский. У дверей школы Николай Петрович Богданов-Бельский Ученицы [1901]

- И нельзя сказать, чтоб бедность тому мешала, заметил мой чичероне: - нет: стоит только зайти в ризницы некоторых из здешних церквей, в-особенности в-соборную, чтобы сказать, что пучежане далеко не бедняки: у нас есть наприм. ризы в 2.000 целковых. «Эти-де ризы я строил!» скажет купчик или мещанин своему приятелю - и его чехвальство вполне удовлетворено. Это видно в народе, этим можно похвастать; а пожертвовать на училище - кто увидает? Здесь и по-сию-пору батюшки и матушки непрочь отдать дитя на выучку к пономарю или дьячку. А у них и бывают такие оказии, что было, разумеется, очень и очень давно... У дьячка было двое таких учеников; ему и покажись, что один из них больно туп; он его и стал развивать: высек раз, там другой, третий, и пошло - хлыс да хлыс! Однажды всыпал дьячок обыденную порцию мальчику, да и говорит: смотри-де у меня, учись, я пойду в церковь на службу; а не доучишь урока - я те до смерти запорю. Мальчишка не дождался конца выучки: дьячок нашел мальчишку мертвым: - он болтался в чулане на веревке.

При такой выучке, при грубом невнимании к делу своего образования пучежские «граждане» могут однако гордиться, что из их среды, из их «общества» вырос такой человек, как математик, изобретатель разных топографических инструментов, увенчанных академическими премиями, автор нескольких замечательных литературных произведений, известный - Павел Алексеевич Зарубин. Явление таких людей, мощных талантами, богатых энергией для преодоления всякого рода препятствий к самообразованию, невольно заявляет каждому из нас все богатство русской натуры. Как-бы много поднялось из этой живой, боевой жилы нашего общества, из мещанства и крестьянства, как-бы много поднялось прекрасного, сильного, свежего, в высшей степени способного люда, если бы только образование проникло за эту кору невежества. Кора эта груба, тверда и тем славнее заслуга г. Зарубина , славно выступившего из-за нее.

Я был в его собственном домике. Чистенький, светленький, он старым ветераном выглядывает во все три окошка на роскошную Волгу. Павла Алексеевича я не застал (он занимается межеванием на частной службе в имениях всеми уважаемой и высоко-образованной госпожи Волковой).

Иван Николаевич Аристов. Землемер.

Меня радушно встретило его семейство. С живейшим любопытством расспрашивал я о житье-бытье г. Зарубина, о его прошедшем, столь любопытном для каждого, кто только дорожит лучшими людьми нашей Родины.

Слушая рассказы родных и близких Павла Алексеевича, я живо представил себе детство и юность, проведенные им в этом глухом посаде, в этом скромном домике…

Дом, в котором родился Зарубин П.А.

... мы простимся с посадом Пучежом. Ничтожный сам по себе, богоспасаемый Пучеж - посад может, однако, сказать, что его трехсотлетнее существование небезплодно: из его "общебства" вышел высоко-даровитый П. А. Зарубин.

Герасимов С.В. – Концовка 5-го действия драмы А.Н.Островского “Гроза”

Картина дня

наверх