На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Пучеж и его жители

334 подписчика

Мещанин из города Пучежа.

...Александр Николаевич Островский впервые вывел на сцену замечательный образ русского талантливого простолюдина, тянущегося к научным знаниям и мечтающего послужить людям. П. И. Мельников-Печерский в статье, посвященной драме А. Н. Островского "Гроза", обратил внимание на новый для театра "прекрасный тип Кулигина, тип не вымышленный, <...> живьем взятый из среды нашего народа, тип тех безвестных людей, которые, как ни забиты деспотизмом общественным и семейным, как ни безызвестны в тихой доле своей, все-таки составляют законную гордость России и стоят выше, несравненно выше многих, очень многих людей". Указывая, что одним из прототипов этого образа стал нижегородский механик-самоучка XVIII века И. П. Кулибин, Мельников-Печерский в то же время утверждал, что подобных самородков "много и теперь на русской земле".

В книге "Гроза" А. Н. Островского" (М., 1955) А. А. Ревякин приводит два имени, несомненно известных писателю и, видимо, повлиявших на создание образа Кулигина. Один из них - Павел Алексеевич Зарубин, мещанин из города Пучежа Костромской губернии. Его отец держал барки для перевозки грузов по Волге. Но заработки были случайными, и семья еле-еле сводила концы с концами. Павел с детства помогал отцу, из-за чего не мог посещать училище. Кое-как выучившись дома азам грамоты, он с увлеченной настойчивостью занялся самообразованием. Но когда скончался отец, а "кормившие семью" барки погибли во время бури, Павел стал осваивать разные ремесла: мастерил для местных обывателей нехитрую мебель, шил сапоги и рукавицы, начал чинить часы.

Но более всего его привлекала серьезная наука. Где мог, он доставал пособия по математике, физике, механике, астрономии. Овладев чертежным искусством, Зарубин в 1842 году поступил чертежником в костромскую губернскую канцелярию. Но практическая смекалка и научные знания, приобретенные им, побудили его попробовать свои силы в изобретательстве. Однако открывшийся у Зарубина дар приносил ему в провинциальной глубинке немало неприятностей. Первые конфликты начались у Павла еще в юности, с отцом. Тот, замечая, что сын, улучив свободную минуту, забивается в угол с какой-то мудреной книгой, и считая это непростительной для простолюдина блажью, нередко увесистым подзатыльником возвращал юношу из мира стройной гармонии цифр и формул к скудной действительности мещанского существования.

На службе Зарубин тоже не встретил понимания. Кулигина, предложившего в "Грозе" Островского установить в городе громоотвод, Дикой хотел потащить на расправу к городничему. А реальному Зарубину, представившему в Академию наук без ведома местного начальства придуманные им приборы для более точного измерения местности и межевого дела, пришлось почти две недели посидеть в "холодной" под арестом. Отпуская же на свободу, ему попросту пригрозили уволить, если он впредь не оставит своих изобретательских затей.

Прибор для определения площадей по картам, планам и другим плоским чертежам, а также для нахождения числового значения интегралов. Оригинальная конструкция российского изобретателя Зарубина П.А., за которую автор был удостоен в 1854 г. Демидовской премии.

В начале 50-х годов XIX века Зарубин перевелся в Москву в канцелярию Межевого корпуса. Тогда же вышла его брошюра "Описание планиметра". Предложения Зарубина, их новаторство оценили не только в столице, но и за рубежом: Петербургская и Парижская академии удостоили его премий. Живя в Москве, Зарубин познакомился с Островским и бывал в его доме. Оказалось, что Павлу Алексеевичу не чужд и литературный талант. В 50-е годы разные газеты и журналы публиковали его очерки о русском провинциальном быте, о жизни купцов, мещан и простолюдинов. Позднее эти наблюдения составили большую книгу "Темные и светлые стороны русской жизни" (1872).

Рассуждения Кулигина в пьесе "Гроза" о "жестоких нравах" города Калинова очень сходны с повествованием Зарубина о "темном царстве" захолустной глубинки - суевериях, сплетнях, агрессивном невежестве обывателей, нищете простонародья и неуемной алчности купечества, прикрываемой религиозным ханжеством.

В "Грозе" Кулигин рассказывает, как местные богатеи, считающие себя хранителями истинного благочестия, "торговлю друг у друга подрывают, и не столько из корысти, сколько из зависти", и, проповедуя патриархальный культ семьи, в то же время грабят родственников, "своих домашних едят поедом". У Зарубина в очерке есть яркий образ "почтенного" хлеботорговца: голодный, неурожайный год, в который он по огромной цене сбыл гнилой, залежалый хлеб, купец называл "божьей благодатью" и усердно молился о его повторении.

Кулигин у Островского (как и реальный Зарубин) питал склонность к литературным занятиям и признавался другому герою пьесы, Борису, что хотел бы написать о всех неблагополучиях своего городка, из-за которых болит его душа. Борис откликается: "Вы бы и написали. Это было бы интересно". На что Кулигин отвечает: "Как можно, сударь! Съедят, живого проглотят. Мне уж и так за мою болтовню достается".

В то время, когда Островский заканчивал свою "Грозу", его приятель Зарубин переживал трудности на службе. Честность в делах, выявление небрежных ошибок, а порой и заведомых махинаций межевых чиновников, непримиримое отношение к окружающей неправде и резкие слова по этому поводу привели Зарубина к отставке. В 1860 году он уехал в родной Пучеж.

Герой пьесы Островского Кулигин осуждал местных купцов, властно распоряжавшихся в городе Калинове. Зарубин же в письме 1862 года к издателю А. А. Краевскому осмелился критиковать правительство и общие порядки Российской империи: "Хорошо теперь лишь бесчестным, бессовестным людям <...> Следуя примеру правительственных представителей, народ до того привык к бесчестному делу, что не может уже различать поступка честного от бесчестного".

И все же Зарубину повезло больше, чем литературному герою, для которого он послужил прототипом. Благодаря незаурядным талантам и приобретенной известности Павлу Алексеевичу не суждено было бесследно пропасть в уездной глухомани. Его пригласили в Петербург, где в 60-е годы он становится помощником директора Императорского сельскохозяйственного музея. В это время Зарубин предлагает массу новых изобретений - усовершенствованные гидропульты, водоподъемники, пожарные насосы, даже приборы для мореходства. Печатает научные статьи и беллетристические очерки, в 1871 году возглавляет редакцию "Петербургского листка" - дешевой газеты для городских низов...

("ПРЕКРАСНЫЙ ТИП КУЛИГИНА, ТИП НЕ ВЫМЫШЛЕННЫЙ..."Кандидат филологических наук И. ГРАЧЕВА, журнал «НАУКА И ЖИЗНЬ» №11, 2005).

Одно из первых описаний жизни и работ П.А. Зарубина было приведено в статье М.И. Семевского «От Твери до Астрахани», гл. V «Пучеж», опубликованой в «Отечественных записках», СП б. 1862 г. т. CXLI(141), №3. Стр. 334 – 366. Скачать ее можно в http://book-old.ru/BookLibrary/00570-Otechestvennyie-zapiski/1862.-Otechestvennyie-zapiski-za-1862-god-zhurnal-ucheno-literaturnyiy-i-politicheskiy.html

Картина дня

наверх